Вот какую необыкновенную историю рассказывают об одном отставном французском
солдате. Он жил в XIX в. в Париже и прославился тем, что мгновенно исцелял людей
от многих болезней. Когда к нему приходил человек с парализованной ногой, он
грозно смотрел на него и затем громко командовал: «Встать!» На некоторых это
действовало поистине чудесным образом: на глазах у всех больной бросал костыли и
начинал ходить!
Солдат так прославился своими удивительными исцелениями, что к нему
обращались сотни людей, страдающих тяжелыми заболеваниями. Исцелял он далеко не
всех, но некоторые больные действительно уходили от него выздоровевшими. Это
были люди с различными нервными заболеваниями, например, с истерической
слепотой, параличом рук и ног.
Удивительно? Несомненно! Но никаких чудес солдат все же не творил. Его
могучим целительным средством было… слово.
Известно, что различные душевные переживания – испуг, горе, радость – могут
вызвать учащение и замедление сердцебиения, покраснение или побледнение кожи,
привести к быстрому поседению волос и т. д. Значит, различные внешние
воздействия способны влиять на работу многих внутренних органов. При этом
сильным средством воздействия на нервную систему служит простое слово. Оно
способно заметно влиять на психику, а значит, и на работу всего организма.
Вспомните такой пример: вы слышите слово «клюква», и оно тут же вызывает
усиленное выделение слюны, словно вы уже раскусили во рту эту кислую ягоду.
Воздействие словами называют внушением (пока мы говорим о словесном внушении, но
существует и внушение действием, и другими способами, не связанными с речью). К
нему особенно восприимчивы люди, у которых нервная система ослаблена, более
возбудима.
Такому человеку нетрудно, например, внушить чувство страха перед чем-либо
или, наоборот, поднять у него настроение, сделать его веселым.
По образному выражению известного русского психиатра В. М. Бехтерева,
внушение в отличие от убеждения входит в сознание человека не «с парадного хода,
а как бы с заднего крыльца».
Французский врач Матье проделал очень интересный опыт. Однажды в своей
клинике он рассказал лечившимся у него больным туберкулезом, что в Германии
изобретено новое средство, быстро избавляющее от чахотки. Он сказал также, что
выписал это лекарство и вскоре его получит. Сообщение врача о новом лекарстве
взволновало больных. Все только и говорили о том, когда они смогут начать курс
лечения этим замечательным средством от туберкулеза. Надо заметить, что в те
годы, когда Матье провел свой эксперимент, действенных лекарств против
туберкулеза еще не было. И вот врач сообщил, что получил лекарство, и стал
прописывать его для лечения. Результаты уже вскоре дали о себе знать: больные
стали чувствовать себя лучше, у них уменьшились лихорадка, кашель. В
действительности Матье за новое лекарство выдавал обыкновенную, без всяких
примесей воду!
Следует сказать, что между внушением и самовнушением нет резкой границы. Во
многих случаях невозможно установить, что же оказало решающее влияние – внушение
или самовнушение. Пример тому – лечение бородавок «заговорами».
Секрет целительного внушения, как писал по этому поводу В. М. Бехтерев, был
известен многим лицам из простого народа, в среде которого он передавался из уст
в уста. Наряду с внушением нередко действует и самовнушение, когда человек и сам
уверует в чудодейственную силу какого-либо средства. Самовнушением объясняется,
например, действие многих так называемых «симпатических» средств, оказывающих
нередко то или иное целительное действие. Ферраус излечивал лихорадку с помощью
бумажки, на которой были начертаны два слова: «Против лихорадки». Больной должен
был каждый день отрывать по одной букве. Известны случаи целебного действия
«хлебных пилюль», «невской воды», просто «наложения рук» и т. д.
Каков же физиологический механизм внушения и самовнушения? Изучая работу
нашего мозга, исследователи могут наблюдать так называемые условные и
безусловные рефлексы, отражающие высшую нервную деятельность организма.
Вы обожгли спичкой палец и отдергиваете руку сразу же, не раздумывая. Что
тут происходит? Болевое раздражение кожи нервные волокна передали группе клеток
в центральной нервной системе, ведающих двигательными функциями мышц рук.
Возникшее в них возбуждение тут же по другим нервным волокнам передалось мышцам.
Они резко сократились, рука дернулась, огонь уже не обжигает палец. Перед нами –
безусловный рефлекс. Их у нас множество. Они – врожденные. А рефлексы условные
нужно создавать, вырабатывать.
Исследования в этой области связаны с именем знаменитого физиолога И. П.
Павлова. Он показал, что если какой-то безусловный рефлекс будет неоднократно
сопровождаться определенным раздражением, то через некоторое время раздражитель
начнет вызывать этот рефлекс. Вот пример. Вам делают укол иглой и одновременно
звонят в колокольчик. После некоторого числа повторений звук колокольчика
становится сигналом к тому, чтобы отдернуть руку. Игла не уколола, а рука
непроизвольно дернулась. Условный рефлекс создан.
Сильно действующее на человека слово вызывает в мозгу возбуждение. Этот
процесс, происходящий в коре головного мозга, – причина противоположного,
тормозного процесса. Когда нервная система ослаблена, легко возбудима, процесс
торможения может охватывать значительную область мозга, а это нарушает так
называемый контроль разума, сознания. Особенно сильным внушение может быть,
повторяем, в том случае, когда нервная система оставляет желать лучшего.
Нервный, легко возбудимый человек легко поддается внушению и самовнушению,
которое нередко проходит мимо его сознания.
Многие читали фантастическую повесть А. Беляева об Ариэле, научившемся
летать наравне с птицами. Но настолько ли нереальны описываемые там события?
Учащиеся Дендарата – школы, где учился Ариэль, – судя по описанию,
находились в состоянии гипноза, или, как сейчас говорят, подвергались жесткой
психосуггестии (суггестия – в пер. с лат. – «внушение», целенаправленное
воздействие на психику другого человека с целью достижения конкретного
результата, необходимого суггестору). Вспомните сцену, когда ученики с аппетитом
поедают земляные орехи, представляя себе, что это вкуснейшие яства. (Чем не
панацея от голода? Напрашивается аналогия с библейской притчей об Иисусе,
накормившем голодающих пятью хлебами.)
История гипноза уходит корнями в глубины человеческой истории. Гипноз и
внушение упоминаются в религиозных книгах всех времен и народов. Древнейшие
памятники письменности упоминают о чудотворной сущности божественного
вмешательства во время сна. За тысячи лет до нашей эры жрецы Древнего Египта,
Древней Греции и Древней Индии умели вызывать святой сон, предназначенный для
лечения людей, страдающих от различных болезней и расстройств.
В Древней Индии странствующие дервиши (факиры) давали уникальные
представления на улицах и городских площадях. Индийские фокусники совершали
действия, подобные феноменам из области магнетизма, над первым встречным,
предвосхитив великие открытия по вопросам, которые взволновали Европу много
веков спустя. Таинственные спектакли с загипнотизированными животными описаны в
книге «Разоблаченная Изида» Елены Блаватской, где автор не только представляет
внешние эффекты этого явления, но и пытается раскрыть природу в паранормальном
аспекте: «Змеи подняли головы и зашипели, но без признаков какого-либо гнева, –
пишет Блаватская. – Вынув из волос маленькую свирель, факир стал извлекать из
нее еле слышные звуки. Змеи развертывались и одна за другой соскальзывали на
пол. Едва коснувшись пола, они приподнимали приблизительно треть своего туловища
и начинали покачиваться в такт музыке своего хозяина. Вдруг факир уронил свой
инструмент и сделал несколько движений рук над змеями, которых было около десяти
(все представители самых смертоносных видов индийской кобры). Устремляя взгляд
на животных и продолжая манипуляции руками, факир приводит в оцепенение
обезьяну-помощницу, чьей обязанностью было поддерживать огонь в медной жаровне.
После нескольких минут мысленного общения с дрессировщиком парализованные кобры
лежали, растянувшись во всю длину, причем тело их было негнущимся, как палка».
Говоря современным языком, животные находились в состоянии глубокого
гипнотического сна. По древним индийским поверьям каждое животное в большей или
меньшей степени наделено способностью ощущать и видеть. Звери способны
улавливать явления, невидимые для обычных людей, но знакомые ясновидящим.
Свирепые тигры Мала-барского берега подчинялись факирам, как домашние кошки.
Хищник приводился своим хозяином в состояние оцепенения, становился смирным и
безвредным. Дети могли дразнить его и дергать за уши, а он только встряхивал
шерстью и тихо завывал. Обратное действие производили блестящие предметы, глядя
на которые тигр мгновенно приходил в возбуждение, похожее на ярость раненого
зверя. Его глаза наполнялись ужасом; воя в отчаянии, не имея возможности отвести
глаз от сверкающего камня, тигр корчился и трепетал до тех пор, пока у него не
начинались судороги от страха и боли. Тогда он ложился, слабо постанывая, но все
еще продолжая смотреть на драгоценность. По окончании спектакля тигр,
обессиленный, падал на землю.
Невозможно проверить истинность фактов, но древние книги заверяют, что
факиры заставляли статуи ходить, а людей летать по воздуху, делали хлеб из
камней, изменяли свой вид, обладали одновременно двумя лицами, превращались в
столб, принуждали закрытую дверь самопроизвольно открываться, а домашние сосуды
– передвигаться без посторонней помощи. Возможно, эти явления обусловлены не
легковерностью зрителей, а действием внушения: если фокусники легко завораживали
животных, то отчего бы им не испытать свое могущество на людях?
Мощной силой самовнушения можно объяснить потрясающие воображение
возможности йогов. Например, после особых приготовлений йоги оставались
захороненными под двухметровым слоем земли 90 дней.
В индийских медицинских летописях находили примеры приостановленной жизни в
результате удушения, утопления или вдыхания ядовитых газов. Жизнь таких
«покойников» восстанавливалась после 12 ч пребывания в состоянии «смерти».
Согласно описаниям, внешние признаки у «мертвецов» были похожи на те, что бывают
у человека, погруженного в гипнотический транс. Отсутствовали дыхание и пульс,
тело становилось холодным и синело на глазах, мышцы твердели, а взгляд
останавливался. Йоги гордились своими талантами, говоря, что они «могут умирать
или испускать последний вздох, когда им вздумается, и затем, приложив усилия,
возвращаться к жизни, повторяя это много раз».
О гипнозе и внушении можно прочитать в религиозных книгах всех времен и
народов. Например, авторы Библии, несомненно, имели представление о глубине
наведенного сна и внушении: «И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и,
когда он уснул, взял одно из ребер его и закрыл то место плотию. И создал
Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку» (Бытие,
2,21—22). «И сказал Господь Моисею: еще одну казнь Я наведу на фараона и на
Египтян; после того он отпустит вас отсюда, когда же он будет отпускать, с
поспешностью будет гнать вас отсюда, внуши народу (тайно), чтобы каждый у
ближнего своего и каждая женщина у ближней своей выпросили вещей серебряных и
вещей золотых» (Исход, 11,1-2).
В эпоху Возрождения жил и работал врач, естествоиспытатель, алхимик и
астролог Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (1493—1541), больше
известный под именем Парацельс, как он себя называл. Ему приписывали великую
магическую силу: способность воскрешать из мертвых, создавать искусственного
человека – гомункулуса. Считалось, что он был связан с религиозно-мистическим
орденом розенкрейцеров. На биографию Парацельса были перенесены некоторые черты
легенды о «Великом Маге», характерные и для основателя ордена – Розенкрейца,
жившего предположительно в XIV—XV вв. (более 100 лет).
Парацельс писал: «Имеется одна жизненная субстанция в природе, на которой
основаны все вещи. Она называется Археусом, или жизненной силой, которая есть
синоним астрального света или духовного воздуха древних… Будучи гораздо тоньше в
своей субстанции, нежели земные тела, эфирный двойник гораздо более подвержен
импульсам и рассогласованию. Беспорядок в этом астральном теле является причиной
многих болезней. Человек с болезненным умом может отравить свою собственную
эфирную природу, и эта инфекция, нарушая естественный ток жизненной силы,
позднее проявится как физическая болезнь…»
Спустя более чем два столетия австрийский врач Франц Антон Месмер развил эту
теорию и занимался лечением в соответствии с ее принципами. Основные понятия
месмеризма следующие:
· · для успешного лечения сам месмерист должен быть здоров;
· · месмерическая сила зависит от индивидуальных особенностей субъекта;
· · для магнетизирования нужно выбирать спокойное место, одеваться легко; на
ход процесса также влияют сомнение, моральные воздействия;
· · магнетический сеанс постепенно удлиняется с 10 до 20 мин и т. д.
Основным достижением Месмера была не его псевдонаучная теория, а
разработанный им метод погружения в транс, который он увязал с сомнамбулизмом.
Месмер видел, что терапевтическое воздействие наиболее качественно по отношению
к пациентам, погруженным в состояние транса. Русские ученые весьма трезво
подошли к учению Месмера о «животном магнетизме», всколыхнувшему всю Европу. Они
сдержанно восприняли идею месмеризма, но в то же время с большим интересом стали
исследовать практическую и лечебную деятельность месмеристов. Одновременно с
исследованиями французского ученого и врача Ж. Шарко (1825—1893), одного из
основоположников невропатологии и психотерапии, профессор физиологии
Харьковского университета Василий Яковлевич Данилевский (1852—1939) в
многочисленных экспериментах изучал гипнотические явления у животных.
Будучи еще молодым физиологом, Данилевский в 1878 г. на заседании
Харьковского медицинского общества сделал свое первое сообщение о результатах
наблюдений за лягушкой, находящейся под гипнозом. Он сообщил членам медицинского
общества, что первым, кто описал в 1646 г. так называемое гипнотическое
состояние у животных, был профессор, иезуит Афанасий Кирхер, который назвал это
явление «чудесным опытом». Кирхер брал курицу, укладывал ее на бок (на спину) и
удерживал в этом положении, пока та не успокоится. Затем он проводил мелом черту
перед клювом курицы и переставал ее удерживать. Курица в таком неудобном
положении лежала очень долго, сохраняя полную неподвижность, ее можно было
принять за дохлую. Кирхер считал, что курица видит проведенную мелом черту,
принимает ее за веревку, которая ее удерживает, и, понимая бесполезность
сопротивления, не пытается встать. Несколько позднее начал свою деятельность в
области гипнологии выдающийся русский ученый, психоневролог Владимир Михайлович
Бехтерев (1867—1927). Изучая особенности гипнотического состояния человека, он
пришел к выводу, что большую роль при наступлении гипнотического состояния
играют словесное внушение и ряд физических раздражителей, способствующих
погружению человека в гипнотическое состояние.
В. М. Бехтерев подразделял гипноз на три стадии: малую, среднюю и глубокую,
которые соответствовали трем общепринятым стадиям, разработанным швейцарским
невропатологом, психиатром О. Форелем (1848—1931), – сонливости, гипотаксису и
сомнамбулизму. Бехтерев уделял много внимания исследованиям, направленным на
разработку способов повышения лечебной эффективности внушения больному,
проводимого в гипнозе или наяву. На основе многочисленных опытов, наблюдений и
исследований он развил представление о гипнозе как о своеобразном видоизменении
обычного естественного сна. Но гипнотический сон искусственно вызывают те
усыпляющие приемы, которыми пользуется гипнотизер. Наиболее удобным и успешнее
других действующим приемом Бехтерев считал словесное внушение сна, которое может
заключаться как во внушении гипнотизируемому представлений, связанных у каждого
человека с засыпанием, так и с повелительным требованием: «Спать!»
Слабые физические раздражители, например поглаживание, тихий шепот,
ритмичное, легкое постукивание, по мнению Бехтерева, могут способствовать
быстроте усыпления, а иногда и вызывать гипнотический сон без всякого словесного
внушения.
Главная загадка гипноза в том, что погруженный в это состояние человек,
казалось бы напрочь отрешенный от всего окружающего, спокойно-безразличный к
сильнейшим воздействиям (вплоть до боли от ран и ожогов), проявляет поразительно
тонкую восприимчивость лишь к одному – к влиянию, которое оказывает на него тот,
кто погрузил его в гипноз, – к голосу, словам, жестам гипнотизирующего.
Разгадка, считал Павлов, в том, что гипноз – это частичный сон, при котором
среди моря залитых торможением спящих нервных клеток мозга остается небольшой
островок клеток бодрствующих, возбужденных, настроенных на восприятие
определенного раздражителя. Создается такой вид сна особыми искусственными
условиями.
Дальнейшее изучение гипноза позволяет считать, что это состояние связано с
особым характером возникающих взаимоотношений между сознанием и неосознаваемой
психической деятельностью.
Факты говорят о том, что гипнотическое состояние обостряет восприимчивость к
раздражениям, лежащим ниже порога восприимчивости человека, пребывающегося в
состоянии бодрствования.
Находясь в гипнотическом сне, человек безучастен к большинству внешних
раздражителей так же, как и обычно уснувший. Но у загипнотизированного остаются
отдельные бодрствующие участки мозга, через которые он поддерживает тесную
словесную связь с гипнотизером. Это своеобразные «сторожевые пункты». Такие
пункты существуют и при обыкновенном сне. Как бы ни был он глубок, отдельные
нервные клетки не прекращают своей интенсивной работы. Через них организм
сохраняет связь с внешним миром. Особенно быстро и чутко реагируют «сторожевые
пункты» мозга на те сигналы, которые «нельзя проспать».
Профессор К. К. Платонов рассказывает о том, как в годы Великой
Отечественной войны наблюдал врача, которому после нескольких бессонных суток
удалось наконец заснуть. А в это время привезли раненых. Врача трясли, брызгали
на него водой – смертельно уставший человек не просыпался. Тогда Платонов
попросил, чтобы все замолчали, а затем сказал негромко, но очень отчетливо:
«Доктор! Привезли раненых. Нужна ваша помощь!»
Врач тут же проснулся.
У загипнотизированного «сторожевой пункт» иной. Это уже не часовой, который
дает знать о том, что надо проснуться, а скорее телефонный аппарат, соединенный
только с одним абонентом – с гипнотизером. По этому аппарату мозг уснувшего
принимает слова-приказы и выполняет их. При этом человек не может воспринимать
слова врача критически, оценивать их смысл. Каждое слово действует как
беспрекословный приказ или принимается на веру. Например, загипнотизированный
человек по требованию гипнотизера поет, веря его словам, принимает чужого
человека за своего брата и т. д.
Понятно, что при такой силе внушения врач-гипнотизер может лечить обычным
словом различные заболевания, прежде всего те, которые тесно связаны с
расстройством нервной системы. Подобные заболевания, как уже сказано, называют
психогенными. Человека поражает паралич ног, но он вызван только тем, что в
мозгу больного образовался стойкий очаг торможения, который выключил из работы
нервные клетки, руководящие движением ног. Гипнотическим лечением такой паралич
можно быстро излечить.
А чудеса «постгипнотического» внушения? Однажды врач-гипнолог внушил своему
пациенту, что тот, проснувшись, не будет ничего помнить и в то же время выполнит
приказ: через четыре дня в тот же час позвонит врачу-гипнологу и справится о его
здоровье. «Мой телефон такой-то, – сказал врач, – но вы его тоже забудьте». Все
прошло без осечки. Четыре дня пациент не думал о гипнотизере, но примерно за час
до назначенного срока вдруг начал сильно беспокоиться о враче: «Как он там, не
заболел ли?» Ему захотелось немедленно позвонить врачу по телефону, но тут же
вспомнилось, что номера телефона он не знает. Тревога нарастала. Не в силах
сидеть за рабочим столом, пациент подошел к телефону и почти машинально, наугад
набрал номер. Ответил врач-гипнолог…
В каких тайниках подсознания хранила память услышанный под гипнозом нужный
номер телефона?
До сих пор отношение к гипнозу неоднозначное: одни вообще настороженно
относятся ко всем суггестивным методикам, другие считают гипноз панацеей от всех
бед. Одни говорят, что искусство гипноза – это дар свыше, а другие обещают
научить гипнозу любого желающего… И страх, и благоговейный трепет перед гипнозом
основаны на том, что эту достаточно распространенную технику воздействия окутали
облаком тайны. Так что же такое гипноз? Попробуем разобраться.
Начнем с того, что гипноз – не явление, а состояние. Если быть совсем точным
– «состояние человека, вызванное искусственно, с помощью внушения». Известно,
что люди поддаются этому внушению в разной степени: один никак не отреагирует
даже тогда, когда «в транс» войдут все окружающие вместе с гипнотизером, а
другой начнет клевать носом после первого же категоричного: «Спать!!!» Здесь
принято говорить о такой характеристике личности, как гипнабельность, то есть
способность индивидуума подвергаться гипнотическому воздействию.
Гипнабельность в той или иной степени есть у каждого, кто не обделен
разумом. Именно в силу природной гипнабельности человек воспринимает все новые и
новые знания: это качество дано от природы любому «хомо сапиенсу» как средство
получения новых умений и навыков. Вообще говоря, «хомо» стал «сапиенсом» только
благодаря умению переживать чужой опыт и воспринимать его как свой собственный.
Вопрос только в том, насколько у кого гипнабельность выражена. Наиболее
гипнабельны люди, больше других готовые к восприятию значительного количества
информации. Это дети, особенно старшеклассники; студенты (особенно если для
изучаемой науки требуется образное мышление) и аспиранты. В самых общих чертах
можно сказать, что чем выше интеллектуальный потенциал, тем выше и
гипнабельность. Поэтому неправильно говорить, что «гипнозу поддаются только
дураки, а вот я бы никогда…» Глубина погружения в гипноз зависит от способности
мозга воспринимать информацию. А тот, кто вообще ничего не способен воспринять
по причине недостатка интеллекта, тот, конечно, гипнабельным не будет.
О хорошей внушаемости человека достаточно точно говорит его любовь к чтению.
Если он любит читать, у него, во-первых, развита способность к образному
мышлению, а во-вторых, есть желание воспринимать информацию. Библиофилы – одни
из самых высокогипнабельных личностей.
Когда вы читаете какое-то захватывающее повествование, вы видите перед собой
не буквы и не знаки препинания, а живые и яркие образы, портреты героев, слышите
их слова, наблюдаете их действия… И если автор действительно талантлив, вы
вскоре вообще забываете, что все это происходит не с вами. Точно так же
одаренный преподаватель, особенно влюбленный в свой предмет, всегда ведет урок
или читает лекцию очень образно, увлекательно, используя интонацию голоса,
жесты, правильно подобранные слова. Разумеется, не все слушатели будут
воспринимать это в равной степени, тем не менее лекция талантливого
преподавателя – это прежде всего сеанс массового гипноза.
И уж конечно, непревзойденный мастер гипноза – любой талантливый актер.
Именно поэтому мы так часто идентифицируем исполнителя ролей (а нередко и самих
себя) с его персонажами – это основное доказательство его таланта. Иначе говоря,
актер сумел так подать свое творчество, так пережить все представляемое, что
зритель поверил в то, что это происходило в действительности.
Многие «чудотворцы» предпочитают демонстрировать свои способности в огромных
залах, словно подтверждая свои необыкновенные способности: мол, это легко –
загипнотизировать одного-двух, а вот ты попробуй тысячу! На самом же деле
проводить индивидуальный сеанс гипноза во много раз сложнее, чем работать в
большой аудитории. У каждого человека в большой толпе гипнабельность становится
выше, потому что на него воздействуют окружающие. Речь идет о так называемой
взаимной суггестии.
Это можно подтвердить на опыте, причем эксперименты бывают очень наглядными.
Например, в большой аудитории кусочек ваты смачивается какой-то жидкостью. При
этом сообщается: «Сейчас начнет распространяться достаточно сильный неприятный
запах. Кто почувствует его – прошу поднять руку». Проходит несколько минут, и в
первых рядах начинают подниматься руки. Их все больше и больше… Наконец вся
аудитория сидит с поднятыми руками: некоторые свободной рукой зажимают нос.
Кого-то выводят из зала: ему стало плохо… На самом же деле пресловутая ватка не
издает вообще никакого запаха: в этом впоследствии может убедиться каждый
желающий.
Во время массовых сеансов «целитель» говорит не просто: «Сейчас вы
почувствуете то-то и то-то», – а иначе: «Когда вы это почувствуете, поднимите
руку, встаньте, сядьте, помотайте головой…» Короче, ему необходимо подать
аудитории какой-то внешне заметный знак. Потом он вообще может удалиться со
сцены: в большой толпе обязательно найдется хоть один особо внушаемый, который
«ощутит эффект» первым и этот знак подаст. А остальные увидят это и подумают:
«Надо же, на него подействовало, а на меня еще нет?» И чем больше будет внешних
маркеров, тем сильнее станет проявляться «цепная реакция» – только потому, что
по своей природе большинство людей хочет казаться «не хуже других».
Примеры массового гипноза блестяще описаны М. А. Булгаковым в «Мастере и
Маргарите»:
«…На галерее какой-то смятенный гражданин обнаружил у себя в кармане пачку,
перевязанную банковским способом и с надписью на обложке: „Одна тысяча рублей".
Соседи наваливались на него, а он в изумлении ковырял ногтем обложку,
стараясь дознаться, настоящие ли это червонцы или какие-нибудь волшебные.
– Ей-богу, настоящие! Червонцы! – кричали с галерки радостно.
– Сыграйте и со мной в такую колоду, – весело попросил какой-то толстяк в
средине партера.
– Авек плезир! – отозвался Фагот, – но почему же с вами одним? Все примут
горячее участие! – и скомандовал: – Прошу глядеть вверх!… Раз! – В руке у него
оказался пистолет, он крикнул: – Два! – Пистолет вздернулся кверху. Он крикнул:
– Три! – сверкнуло, бухнуло, и тотчас же из-под купола, ныряя между трапециями,
начали падать в зал белые бумажки.
Они вертелись, их разносило в стороны, забивало на галерею, откидывало в
оркестр и на сцену…Поднимались сотни рук, зрители сквозь бумажки глядели на
освещенную сцену и видели самые верные и праведные водяные знаки. Запах также не
оставлял никаких сомнений: это был ни с чем по прелести не сравнимый запах
только что отпечатанных денег. Сперва веселье, а потом изумление охватило весь
театр. Всюду гудело слово «червонцы», «червонцы», слышались вскрикиванья «ах,
ах!» и веселый смех.
…Возбуждение возрастало, и неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы
Фагот не прекратил денежный дождь, внезапно дунув в воздух.
…В театре стоял гул, у всех зрителей возбужденно блестели глаза. Да, да,
неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы Бенгальский не нашел в себе силы
и не шевельнулся бы. Стараясь покрепче овладеть собой, он по привычке потер руки
и голосом наибольшей звучности заговорил так:
– Вот, граждане, мы с вами видели сейчас случай так называемого массового
гипноза. Чисто научный опыт, как нельзя лучше доказывающий, что никаких чудес и
магии не существует. Попросим же маэстро Воланда разоблачить нам этот опыт».
Следовательно, чтобы владеть основами суггестии, вовсе не обязательно быть
семи пядей во лбу. Главное условие – эмоциональность и образность передаваемой
информации. То есть вести сеансы гипноза, в принципе, может любой человек
демонстративного склада характера, достаточно эмоциональный, обладающий
способностью к образному выражению своих мыслей. Вот, собственно, и все
требования к потенциальному гипнотизеру. Никакого иного «дара свыше» не
требуется.
Но если гипноз – это так просто, то как же обычному человеку защититься от
чужого воздействия? Ведь бывает и так, что люди решают с помощью техники гипноза
свои личные, не всегда социально приемлемые задачи (вспомним печально известное
МММ – классический пример массового гипноза с использованием средств массовой
информации). Самоутверждение, стремление «властвовать толпой» или же обычное
материальное обогащение посредством шарлатанства… Во всех этих случаях гипноз
используется как самоцель, его ценность искусственно завышается. И как спастись
тогда, защититься от воздействия гипноза, если он чуть ли не повсюду?
Не стоит замыкаться в четырех стенах, внушая самому себе «страх перед
психотропным оружием». Результат любого внешнего воздействия вызывает сугубо
индивидуальные поведенческие реакции, зависящие от личностного опыта и
психологической конституции человека. Поэтому в принципе невозможно «поголовное
зомбирование». И самая эффективная защита от нечистоплотного использования
гипноза – здоровый скепсис с долей юмора.
|